В поисках истины. Часть вторая

Ответы на вопросы этой статьи можно прочитать в публикации Путь истины. Часть вторая

Ссылка на первую часть: В поисках истины. Часть первая

Ваше Высокопреосвященство Владыка Дамаскин!

Просим Вас благословить нас и переслать второе наше письмо Председателю АС РПАЦ его Преосвященству епископу Петроградскому и Гдовскому Григорию.

Артем Стадник и Пётр Королёв с единомышленниками.

+  +  +

Ваше Преосвященство дорогой Владыка Григорий!

Благодарим Вас за ответ, направленный нам. Он проясняет для нас Вашу вероисповедную позицию, и мы находим, что по определенным вопросам у нас уже имеется единомыслие. Мы очень рады что Вы являетесь «доступным» для народа архиереем, и, беседуя с Вами, получаешь не высокомерное игнорирование, но ответы на заданные вопросы. У нас нет цели досаждать Вам, ибо наша цель – определить для себя возможность евхаристического общения, которое бы не ставило нас в противоборство Христу Богу. И так как некоторые моменты в Вашей позиции для нас требуют еще уточнения, мы решили обратиться к Вам вторично, и просим Вас ответить на уточняющие вопросы (по порядку прежних пяти вопросов).

ВОПРОС 1

Мы спрашивали: В связи со сказанным по данному вопросу, ради обеспечения возможности евхаристического общения верующих можете ли Вы воздержаться от официального церковного почитания этих лиц в качестве святых до полномочного рассмотрения вопроса их «канонизации» будущим Всероссийским Поместным собором (если таковой состоится)?

Вы дали ответ: Считаю такую постановку вопроса некорректной и нарушающей существенные права верующих. Никто, даже и никакой собор, не вправе навязывать кому бы то ни было тот или иной список святых для почитания.

Кроме того, в своём ответном письме Вы написали: «Не следует нам отказываться от общения с какими-то общинами только потому, что в них почитают во святых еретиков. Нужно обязательно выяснить, в чем смысл почитания данных еретиков в данных общинах. Может оказаться, что в этих общинах ошибочно приписывают этим еретикам православное вероисповедание, то есть под именем еретиков почитают пусть и выдуманных, но православных. В таком случае нельзя выдвигать условием общения отказ от такого почитания. Такое понимание церковной икономии было сформулировано теоретически в середине VI века». В подтверждение своего мнения Вы лишь приводите примеры из церковной истории (которые, естественно, не имеют силы соборно утвержденного канона, ибо в церковной истории было как хорошее, так и плохое). Однако Вы не приводите ни единого «сформулированного теоретически в середине VI века» определения православного собора (и даже ни одной святоотеческой цитаты), чем было бы однозначно определено «такое понимание церковной икономии» и что в данном вопросе надлежит поступать с почитанием «святых» еретиков и с их поклонниками, так, как Вы учите выше. Это обстоятельство вынуждает нас относить Вашу точку зрения к категории частного мнения, не имеющего отношения к соборному учению Православной Церкви и не имеющего подтверждения у святых Отцов.

Наоборот, если Ваша позиция в действительности не имеет конкретного обоснования в источниках Божественного откровения, то в отношении ряда т.н. «новомучеников и исповедников Российских», бывших имяборцами[1], мы обязаны исполнять реально утвержденное святыми Отцами 34-е Правило святого Поместного Лаодикийского Собора: «Всякому Христианину не подобает оставляти мучеников Христовых, и отходити ко лжемученикам, которые, то есть, у еретиков находятся, или сами еретиками были. Ибо сии удалены от Бога: того ради прибегающие к ним да будут под клятвою». Кроме того, как учит Иосиф, игумен Волоцкий: «Пусть постарается каждый Православный всеми способами отыскивать еретиков и отступников, и, разузнав истинно и достоверно об их еретичестве и отступничестве, не утаивает, но доносит и свидетельствует на них, не боясь еретической хулы и укорения».

Поэтому, переводя данный вопрос в практическую плоскость, если мы будем присутствовать на богослужении, где на литии, либо на отпусте, или в другом месте будут помянуты имена еретиков, которые зачислены в «святые», мы будем обязаны для очистки совести и отмежевания от такового неприемлемого для нас исповедания после каждого объявления их имен как святых в ходе богослужения сразу же гласно объявлять, что мы таковых людей святыми не почитаем и приводить свидетельства их еретичества и отступничества согласно вышеприведенному учению святых отцов. Следует думать, что ни одному священнослужителю-почитателю еретиков как святых это не понравится, и мы будем скоро отлучены от общения церковного, по меньшей мере «как нарушители церковного благочиния». Однако, и само по себе такое церковное общение нас отнюдь не привлекает, и мы сами не желаем участвовать в церковных службах, где имена угодников Божиих смешаны с именами отступников и клятвопреступников.

Мы очень сомневаемся, к примеру, в том, что Вы по требованию своих инициативных прихожан стали бы официально почитать святым лауреата Сталинской премии архиеп. Луку (Войно-Ясенецкого), певшего дифирамбы Сталину, открыто агитировавшего за коммунизм и проповедовавшего явно еретическое учение о душе, каковой иерарх ныне канонизирован МП. И мы так же вправе не почитать тех лиц (пусть и убиенных), о покаянии которых в их великих грехах, несущих всероссийский соблазн, ничего не известно.

И коли Вы сами сказали о «нарушении существенных прав верующих», и даже считаете, что «никто, даже и никакой собор, не вправе навязывать кому бы то ни было тот или иной список святых для почитания», то разве справедливо навязывать нам противное для нас почитание революционных, имяборческих и отступнических «святых» в случае если мы будем присутствовать на богослужениях в общинах, связанных евхаристическим общением, где священнослужители и паства официально почитают еретиков в качестве святых, а в храмах развешены их иконы? На каком основании мы, не желающие никакой новизны в Церкви, в том числе культа революционных и имяборческих лжесвятых, должны терпеть и проглатывать смутительные новшества верующих, склонных к еретической новизне и самочинию? Не справедливее было бы ради заповеданного Христом церковного единства воздержаться в общецерковной жизни от своих новшеств, вносящих разделения в Церковь, но отнюдь не смиряться верующим, которые хотят быть верными Богу, перед смутительными нововведениями, по которым вопросов на порядок больше чем ответов? Ответьте, Владыка Григорий, что нам делать? – Не посещать этих церковных общин и не участвовать в их богослужениях? Но, в этом случае, о каком евхаристическом общении может идти речь вообще?

Конечно же, если ставить основной целью потешать себя самих сохранением в своем обиходе всего нововведенного, к чему уже успели привыкнуть (в том числе и культа новых революционных и имяборческих «святых»), то тогда, наверно, не следует говорить о возрождении прежней Православной Российской Церкви, в которой таковых нововведений не было. Ибо это случай, когда микро-церкви, возглавляемые своими религиозными лидерами, не в состоянии воздержаться от своих смутительных новшеств ради заповеданного Самим Христом Богом церковного единства. Но в этом случае эти микроцеркви неизбежно так и останутся микроцерквями – хиреющими, достаточно узкими сообществами по культивированию своих своеобразных религиозных предпочтений.

Но если действительно ставить вопрос возрождения прежней Православной Российской Церкви, то необходимо использовать такой подход к делу, который бы никак не был бы прегрешительным против Истины и мог бы объединить людей, стремящихся к церковному единству в Истине. Вот как учит Апостол Павел: «Итак будем искать того, что служит к миру и ко взаимному назиданию. Ради пищи не разрушай дела Божия. Все чисто, но худо человеку, который ест на соблазн. Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, отчего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает. Ты имеешь веру? имей ее сам в себе, пред Богом. Блажен, кто не осуждает себя в том, что избирает» (Рим. 14, 19-22). И в другом месте: «И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1 Кор. 8, 13). Если человек желает почитать кого-нибудь, как святого, который еще не прославлен Поместной Церковью для общецерковного почитания, так пусть почитает его частным образом и сам несет за это ответственность перед Богом, не насилуя совесть прочих верующих, хотящих иметь церковное единство, но соблазняющихся официальным почитанием этого человека.

Кроме того, различные люди, которые впоследствии пожелали бы духовно объединиться в лоне единой возрождающейся Православной Российской Церкви, могут иметь свой набор различных «святых»: к примеру, священнослужителей имяборцев и революционеров (получивших впоследствии свое воздаяние), всевозможных старцев, стариц, матрен никоновых, александров меней, архиепископов войно-ясенецких и многих многих других. Если в разных общинах объединенной церковной структуры будут различные наборы новых весьма одиозных «святых», то эту структуру будет невозможно считать прежней дореволюционной Православной Российской Церковью. Такую структуру более-менее адекватные люди вообще не будут воспринимать всерьез, так как такая палитра разношерстных «святых» будет вызывать лишь справедливые насмешки. Поэтому желающим церковного единства необходимо, чтобы все вносящие смуту и соблазн моменты были изначально ими со смирением и братолюбием исключены.

Искони спорные вопросы в Православной Церкви решались на соборах, в том числе и вопросы почитания святых. Но если для Вас, Владыка Григорий, никакой собор не вправе навязывать кому бы то ни было тот или иной список святых для почитания, то мы подкорректируем свой первый вопрос. И так как наша совесть не позволяет нам иметь евхаристического общения с теми общинами, которые официально исповедуют святыми патр. Тихона (Беллавина), митр. Владимира (Богоявленского) и им подобных (о покаянии которых в своих грехах, соблазняющих всю Поместную Церковь Российскую, ничего не известно), так как их почитание сопряжено с навязыванием их культа прочим верующим, присутствующим на уставных богослужениях, то ответьте нам пожалуйста на следующий подправленный вопрос.

Ради обеспечения возможности евхаристического общения верующих можете ли Вы воздержаться от ОФИЦИАЛЬНОГО церковного почитания этих лиц в качестве святых?

Мы очень стремимся к церковному единству, так как это единство есть исполнение святой воли Христа Бога. Но введенный в конце ХХ века культ новых весьма соблазнительных «святых», является для нас и наших единомышленников непреодолимым препятствием к евхаристическому общению, согласно 34-у Правилу Лаодикийского Собора. Поэтому мы смиренно просим Вас, Владыка Григорий, а также других единомышленных Вам архиереев, услышать нас, понять нас и предпринять меры для устранения этого препятствия, руководствуясь вышеприведенными наставлениями Апостола Павла.

ВОПРОС 2

Данный вопрос снят с повестки дня, так как Вы засвидетельствовали, что СЧИТАЕТЕ необходимым для архиереев Православной Российской Церкви принятие каких-либо действий для скорейшего обеспечения ими выполнения 34-го Правила святых Апостол. Вопрос о том, какие именно это должны быть действия, сейчас допускает варианты, которые впоследствии должны быть разобраны и утверждены на церковном Соборе.

ВОПРОС 3

Этот вопрос (о богоутвержденности власти православных самодержцев) снят с повестки дня в виду Вашего и нашего СОГЛАСИЯ по данному вопросу. (Как мы поняли из вашего ответа, вы согласны с тем, что Православная Монархия является наиболее богоугодной формой существования православных христиан на земле, к которой следует всячески стремиться.)

Но к этому вопросу возникло одно практически важное уточняющее дополнение, которое состоит в следующем.

В наследство от дореволюционной поместной Православной Российской Церкви нам достались богослужебные тексты. В них, скажем в тексте литургии (см. рис. 1, 2), на ектеньях имеются чётко выраженные прошения к Богу за Императора, Наследника и др. однозначно выражающие приверженность молящихся Православной Монархии.

Ris_1

Рис. 1 Фрагмент текста из Служебника начала XX века с примером ектении выражающей приверженность молящихся конкретному правящему Православному Монарху и (в его лице) институту Православной Монархии.

Ris_2

Рис. 2 Фрагмент текста из Служебника начала XX века с примером ектеньи выражающей приверженность молящихся конкретному правящему Православному Монарху и (в его лице) институту Православной Монархии.

В настоящее время Православной Российской Империи не существует, а престол Православных Российских Императоров по факту следует считать «вдовствующим». Тем не менее, ввиду незаконности произошедших перемен, нет канонических оснований не поминать Институт Православной Монархии, а заодно и не просить о победе над Смутой и даровании нового Помазанника.

В связи с этим, считаете ли Вы обязательным использование ектений, максимально приближенных к дореволюционным, для свидетельствования перед Богом о приверженности Институту Православной Монархии и чаянии возрождения Православного Русского Царства? А если не считаете, то на каком основании из источников Божественного откровения?

ВОПРОС 4

Данный вопрос касается Соборного Уложения Освященного собора 1613 года Православной Российской Церкви, каковое Соборное Уложение закреплено Утверженной Грамотой. Подлинный текст Утверженной грамоты воспроизведен в издании: «Утверженная грамота об избрании на Московское государство Михаила Федоровича Романова / С предисловием С.А. Белокурова. 2-е изд. М.: Императорское общество истории и древностей Российских при Московском Университете, 1906». Постранично это издание Утверженной Грамоты (на которое мы будем ссылаться ниже) можно посмотреть по ссылке.

Обстоятельства таковы, что в настоящее время в интернете распространен иной, подложный текст Утверженной грамоты 1613 года, обычно именуемый как «Клятва» либо «Соборная клятва», на основании которого люди обычно и строят свои выводы относительно данного предмета. В указанном подложном тексте, действительно воспроизведены дикие проклятия, которые противны истине и здравому смыслу. Возможно, существующее пока между Вами, Владыка Григорий, и нами несогласие по данному вопросу обусловлено именно этим обстоятельством. Владыка Григорий, Вы пишете: «Клятвы подобного типа в Церкви вообще были запрещены, то есть сама эта клятва была изначально недействительной и греховной. Поэтому ее нарушение не может быть преступным». Следует сначала разобраться с первой частью сказанного, чтобы определиться со справедливостью сделанного Вами вывода. Дорогой Владыка Григорий, извините, но таковое слишком серьезное обвинение всего Освященного собора 1613 года Православной Российской Церкви и соборного мнения всей, тогда еще православной Русской Земли, дано Вами без требуемого обоснования Священным Писанием, святоотеческими творениями и их соборными постановлениями, отчего это обвинение не может быть принято в дискуссии, как необоснованное.

Теперь уточним суть разбираемого вопроса. Перед принятием Соборного Уложения 1613 года в Российском государстве по грехам народным господствовала многолетняя смута, приведшая Российское государство к практически полному разорению и поставившая его на край гибели. В основании смуты, среди прочего, лежал тот факт, что пресеклась многовековая династия Рюриковичей. В итоге правители начали быстро меняться, что закончилось т.н. «семибоярщиной», которая продалась польскому королю Сигизмунду и желала посадить на престол его сына – королевича Владислава. В Утверженной Грамоте, в мельчайших подробностях описывающих данное дело, это изложено так: «А Полские и Литовские люди, которые были на Москве и по городом, по совету Московского государства изменников, (…) посадцким и жилетцким людем, и волостным крестьяном почали великие налоги, и насильства и позоры чинити: от мужей жон, и от отцов и от матерей нескверных девиц к себе на позор имати, и нашей православной вере греческаго закона поруганье делати, и церкви Божии оскверняти, и по святым иконам ис пищалей стреляти, и на поругание честных икон очи вертети и колоти, и всякое поруганье чинити, и костелы Римские по всему царствующему граду Москве ставити, и своя злыя латынские ереси разпространятии утверждати, и Московской народ своими злыми проклятыми учители прельщати, и к своей злой латынской вере приводити. (…) И видя такому великому и преславному Московскому государству от Жигимонта короля Полского, и от его Полских и от Литовских людей конечное разоренье, и православной хрестьянской вере поруганье, и святым местом осквернение, хто не восплачет и не возрыдает? (…) Рыдание же повсюду и плач велегласен на аер восходит. (…) И совокупившеся всего Российскаго царствия всякие люди вместе меж себя богосоюзный совет учинили, и крестным целованием укрепилися на том, что всем православным хрестьяном всего Российскаго царствия, от мала и до велика, за королевскую многую ко всему Московскому государству неправду, и за нашу истинную православную хрестьянскую веру греческаго закона, и за святые Божии церкви, и за многое бесчисленное крестьянское кровозлитие, и за разоренье Московского государства, стояти всем единомышленно; и сына его Владислава королевича на Московское государство государем никак не хотети и царствующий град Москву от Полских и от Литовских людей очищати, сколько милосердый Бог помочи подаст» (стр. 37-40).

После успешного освобождения Москвы от польских и литовских людей, для недопущения повторения подобного, как засвидетельствовано в Утверженной Грамоте, «Московского ж государства бояре, и воеводы и все христолюбивое воинство, утвердившися на степени и свободившеся ото всех зол, и врагов веры своея победивше, славословие Богу воздавше о неисповедимом даре Его, и молив всемилостиваго Бога, и пречистую Богородицу и всех святых усердно со слезами, да просветит их сердца, еже бы просити, кому прияти скифетр Росийскаго царствия, писали Московского государства во все городы к митрополитом, и к архиепискупом, и епискупом, и архимаритом, и игуменом и ко всему освященному собору, и к бояром, и воеводам, и к дворяном и ко всяким людем, чтоб изо всех городов всего Росийскаго царствия митрополиты, и архиепискупы и архимариты и игумены были к ним бояром к Москве; и из дворян, и из детей боярских, и из гостей, и ис торговых, и ис посадцких и из уездных людей выбрав лутчих, крепких и разумных людей, по колку человек пригоже, для земского совету и для государского обиранья, прислали к Москве ж; и с их бы земского совету выбрати на Владимерское и на Московское государство, и на царства Казанское, и Астороханское и на Сибирское, и на все великие государства Росийскаго царствия, государя царя и великого князя всеа Русии, кого Господь Бог даст, из Московских из Руских родов. И как изо всех городов всего Росийскаго царствия власти и всякий ерейский чин соборне, и бояре, и околничие, и чашники, и столники, и дворяне, и всякие служилые, и посадцкие и уездные всяких чинов люди, для государского обиранья, в царствующий град к Москве на совет съехалися, и всещедрый, в Троицы славимый Бог наш, по умолению пречистыя Своея Богоматери и великих Московских чюдотворцов, не хотя видети всего православнаго хрестьянства в конечной погибели, а православной истинной хрестьянской вере греческаго закона от латынь и от люторских и богомерских вер во обруганье, по Своему человеколюбию, послал Свой Святый Дух в серца всех православных хрестьян всего великого Росийскаго царствия, от мала и до велика, не токмо в мужественном возрасте, и до сущих младенец, единомышленной невозвратной совет. И по многие дни на соборе изо всех городов всего Росийскаго царствия всякие люди не обинуяся говорили, и единомышленной совет всех городов всяких людей от мала и до велика объявливали, что быти на Владимерском, и на Московском, и на всех великих преславных Росийских государствах государем царем и великим князем, всеа Русии самодержцем, Михаилу Федоровичю Романову Юрьеву; а Полского и Литовского, и Свейского королей и королевичев, и из ыных ни ис которых государств, и из Московских родов, и из ыноземцов, которые служат в Московском государстве, государем, оприч Михаила Федоровича Романова Юрьева, никак ни кому не быти, понеже он, великий государь, блаженные памяти хвалам достойнаго великаго государя царя и великого князя Федора Ивановича, всеа Русии самодержца, двоюродного брата Федора Никитича Романова Юрьева сын» (стр. 42-43).

В итоге, на представляющем всю Русскую Землю Соборе: «Бояре же, и дворяне и весь царский синглит, и приказные люди, и гости и все православные хрестьяне, велегласно вси, яко едиными усты, вопияху глаголюще: целовали есмя животворящий крест, и обет дали и ныне даем, Господу Богу, и пречистой Богородице, и небесным силам, и великим чюдотворцом Петру и Олексею и Ионе, и всем святым, и вас святителей и весь освященный вселенский собор во свидетелство представляем, что за великого государя, Богом почтеннаго, и Богом избраннаго и Богом возлюбленнаго, царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, и за его благоверную царицу и великую княгиню, и за их царские дети, которых им, государем, вперед Бог даст, души свои и головы положити, и служити им, государем нашим, верою и правдою, всем душами своими и головами; и против их государевых недругов, Полских и Литовских, и Неметцких и Крымских людей, и против их государевых изменников Ивашка Зарутцкого и иных, битися до смерти; и иного государя, мимо государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, и их царских детей, которых им, великим государем, вперед Бог даст, из ыных государств, и из Московских иноземцов и родов, и Маринки с сыном, не искати и не хотети. А хто похочет, мимо государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, и его детей, которых им, государем, вперед Бог даст, искать и хотети иного государя ис каких людей ни буди, или какое лихо похочет учинити, – и нам бояром, и окольничим, и дворяном, и приказным людем, и гостем, и детем боярским и всяким людем, на того изменника стояти всею землею за один» (стр. 71). Это и есть ЕДИНСТВЕННАЯ ограничительная часть Утверженной Грамоты.

Именно духовенство Православной Российской Церкви стало инициатором принятия данного Соборного Уложения и написания Утверженной Грамоты. Ибо после того, как Освященный собор удостоверился в твердом решении людей Российского Государства, собравшихся в Москве изо всех городов на Собор, «митрополиты же, и архиепискупы и епискупы со всем вселенским Освященным Собором, слыша от них сия, паки глаголют к ним: "елма убо [поскольку] о сем толик обет пред Богом полагаете и обещаетеся, что вам таким к Великому Государю Царю и Великому Князю Михайлу Федоровичю всеа Русии единодушным быти, тем же подобает нам и грамоту Утверженную написавше, утвердитися, и вся, яже глаголемая и действуемая в настоящее сие время, и наши скорби, и разоренье Московскому Государству от Полского и от Неметцкого Королей в ней написавше, нам Государевым богомолцом руки свои приложити, и печати свои привесити, а вам Царского Величества бояром, и околничим, и князем, и воеводам, и дворяном, и всяким приказным людем, и гостем, и выборным людем, которые изо всех городов всего великого Росийскаго Царствия приехали к Москве для государского обиранья, руки свои приложити на болшое утвержение и единомыслие: да будет вперед крепко и неподвижно и стоятелно во веки, как в сей Утверженной грамоте написано и на чем по записи преже сего Крест животворящий целовали. – Сия же слышав, бояре, и дворяне, и приказные люди, и гости, и Христолюбивое воинство и все Православное Хрестьянство вси единогласно глаголаху: "благословен глагол ваш от Бога, великие святители, пастухи душам нашим! Святаго Духа преисполнени вси глаголы уст ваших, подобает тако быти, якоже глаголете. Слышавше сия митрополиты, и архиепискупы, и епискупы приговор о Утверженной грамоте всего Освященнаго Собора и Государевых боляр, и весь Царский сигклит и Христолюбивое воинство, повеле писати сию Утверженную грамоту, и да незабвенно будет писаное в ней в роды и роды и во веки» (стр. 72-73).

После издания повеления Освященным Собором Русской Православной Церкви писать Утверженную грамоту, «ея же по мале времяни написавше, и прочтоша сию Утверженную грамоту на вселенском Соборе, и выслушав, на болшое во веки укрепление, митрополиты, и архиепискупы и епискупы руки свои приложили, и печати привесили (см. рис. 3), а архимариты, и игумены и честных монастырей соборные старцы руки свои приложили; а боляре, и околничие, и дворяне и дияки думные руки же свои приложили на том, как в сей Утверженной грамоте написано с совету всего Освященнаго вселенскаго Собора, и боляр, и дворян и всех чинов всяких людей царствующего града Москвы и всея Руския Земли, всему инако не быти, а быти так во всем по тому, как в сей Утверженной грамоте писано» (стр. 73).

http://www.kreml.ru/pi/c4m6/i3717/14vvvenchn24.jpg

Рис. 3 Фрагмент экземпляра Утверженной Грамоты Освященного собора 1613 года (из Оружейной Палаты) со шнурами, на которых были растопившиеся при пожаре в Посольском Приказе 3 мая 1626 года восковые печати митрополитов, архиепископов и епископов Православной Российской Церкви

(на втором экземпляре Утверженной Грамоты, не пострадавшем от пожара, ныне хранящемся в РГБ и имеющем несравненно лучшую сохранность, большинство архиерейских печатей сохранилось)

Так где же здесь «насилие над Церковью и обман народа», о чём Вы пишете? И какие конкретно источники Божественного откровения свидетельствуют об «изначальной недействительности и греховности» Соборного Уложения 1613 года?

Христос в Евангелии учит: «Еще слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои. А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого» (Мф. 5, 33-37). И Соборное Уложение 1613 года это не запрещенная клятва чем-то, но обет («обет дали и ныне даем, Господу Богу, и пречистой Богородице, и небесным силам, и великим чюдотворцом Петру и Олексею и Ионе, и всем святым иного государя, мимо государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, и их царских детей, которых им, великим государем, вперед Бог даст, (…) не искати и не хотети» (стр. 71). Вы же не считаете свои монашеские обеты грехом? Так где же здесь грех в обещании людей не впадать в измену в пользу еретических иностранных и иных незаконных государей?

Вы пишете «Нарушение церковного права, совершенное в 1613 году, заключалось в том, что требование от Романовых верности Православию не было прописано в качестве условия действительности присяги». Мы не можем не согласится с Вами, Владыка Григорий, что если бы подобное Соборное Уложение составлялось в наши дни, то требование верности Царской династии Православию должно было бы стать ключевым положением в таком документе. Однако не справедливо укорять отцов Освященного собора 1613 года, в том, что такого положения в Соборном Уложении 1613 года в явном виде не содержится. Ибо особенностью средневековой Руси было то, что ее народ и, тем более, ее князья и цари, практически не исповедовали никаких ересей. К тому времени была известна лишь новгородская ересь жидовствующих, занесенная в Новгород киевским жидом Схарией, и псковская ересь стригольников, сведения о которой достаточно скудны, так как она не получила широкого распространения. Преподобный Иосиф, игумен Волоцкий в своей книге «Просветитель» пишет о Русской земле: «…С того времени [крещения Руси] солнце Евангелия осияло нашу землю, и гром апостольский огласил нас; воздвиглось множество Божиих церквей и монастырей, явилось множество святителей и преподобных, чудотворцев и схимников, и как в древности Русская земля всех превзошла своим нечестием, так и сейчас, словно на золотых крыльях взлетев на небеса, она всех превзошла своим благочестием. И хотя в других странах было множество благочестивых и праведных людей, но много среди них живет неверных, нечестивых, проповедующих ереси. В Русской же земле не только селений и сел несчитанное множество, но и множество городов, и все суть овцы единого Пастыря – Христа, все едины в мыслях, и все славят Святую Троицу; еретика же или нечестивого никто и нигде не видел»[2]. Поэтому когда люди Московского государства и Освященный собор Православной Российской Церкви утверждали на Российском царском Престоле «кого Господь Бог даст, из Московских из Руских родов», в то время это означало, что они делали свой выбор в пользу «православной истинной хрестьянской веры греческаго закона» и против «латынь и люторских и богомерских вер», как выражено в Утверженной Грамоте. Тогда отцы Освященного собора и выборные ото всех Российских городов люди не могли и помыслить, что кровный русский царь может стать насадителем ереси, так как подобных примеров перед ними еще не было. Поэтому это и не прописано в Грамоте. И если норма Священного Писания «Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам» (Деян. 5, 29) не воспроизведена в Утверженной Грамоте (наряду со всеми другими Евангельскими нормами), то это отнюдь не значит, что эта норма (вместе с прочими) отменяется Соборным Уложением 1613 года. Поэтому если даже потомки Государя Михаила Федоровича Романова и пошли бы против Бога, то исполнение Соборного Уложения отнюдь не было бы грехом против Бога: не исполняй нечестивых царских повелений в соответствии со Священным Писанием (Деян. 5, 29), но, в то же время, не ищи себе иных государей-правителей, то есть не будь банальным изменником, как закреплено Утверженной Грамотой. В чём же тут грех, и где тут «верность человекам вместо Бога»? Наоборот, так буквально выполняется заповедь Христа: «Итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф. 22, 21).

Благодаря Соборному Уложению 1613 года на нашей земле прекратилась всепагубная смута, было сохранено Православие и православное Российской Государство было спасено и получило дальнейшее историческое развитие в течение еще 300 лет. И если Вы пишете, что «Она ["клятва"] не имела никаких последствий, кроме крайне негативных», то из этого прямо следует, что уничтожение 400 лет назад впавшего в смуту православного самобытного Русского Государства и господство на нашей земле польских, немецких и иных людей-еретиков, было бы позитивным.

Вы верно указали, что о роде Государя Михаила Федоровича Романова не «имеется обетование Божие о том, что этот род будет, в свою очередь, всегда верен Православию». И мы согласны с Вами, что Государи Романовы допустили пагубные для Российской Церкви и Российского Государства ошибки. И не без ведома Господа Бога этому роду вот уже без малого 100 лет попущено быть удаленным с престола Государства Российского. Поэтому действительно Соборному Уложению 1613 года нельзя приписать абсолютного неизменного значения. Поэтому статью Грамоты «Да будет вперед крепко и неподвижно и стоятелно во веки, как в сей утверженной грамоте написано» (стр. 72), следует лишь понимать, что действие Соборного Уложения 1613 года не ограниченно каким-то определенным сроком. И ныне, в связи с объективно изменившимися обстоятельствами жизни Православной Российской Церкви принципиально возможен (а может быть необходим) пересмотр Православной Российской Церковью Соборного Уложения 1613 года. Но так как в настоящее время оно еще не пересмотрено и не отменено, Соборное Уложение является действующим документированным соборным актом Поместной Православной Российской Церкви со всеми вытекающими из этого последствиями.

В связи со сделанными нами пояснениями по данному вопросу мы просим Вас, Владыка Григорий, либо выразить свое согласие со сделанными нами пояснениями относительно настоящей действенности в Православной Российской Церкви Соборного Уложения ее Освященного собора 1613 года, либо же привести нам из Утверженной Грамоты 1613 года соответствующую цитату (цитаты) совместно с цитатой (цитатами) из Священного Писания и (или) Священного Предания, сопоставление которых доказывало бы что «клятвы подобного типа в Церкви вообще были запрещены, то есть сама эта клятва была изначально недействительной и греховной, поэтому ее нарушение не может быть преступным, [и] воля Божия может состоять только в том, чтобы покаяться за принесение подобной богохульной клятвы».

В противном случае в отсутствие запрашиваемого нами конкретного доказательства мы считали бы для себя безразсудным и недопустимым следовать необоснованному частному мнению, противоречащему СОБОРНОМУ мнению Освященного собора 1613 года Православной Российской Церкви и всей, тогда еще православной, Русской земли, и, соответственно, считали бы для себя невозможным иметь евхаристическое общение с епископами какой-либо новой религиозной структуры, не имеющей канонической преемственности с отцами Освященного собора 1613 года Православной Российской Церкви.

ВОПРОС 5

Ваши ответы по пунктам б) и в) нам ясны, и в первом приближении удовлетворили нас.

Ответ же по пункту а) не удовлетворил и даже весьма озадачил нас по нескольким причинам. Так вы пишете: «Называть людей по номеру может быть не очень приятно или не очень привычно или вообще вредно, но именно богословской проблемы я тут не вижу».

Позвольте с этим не согласиться по следующим соображениям. Проблемы не было бы, если бы не существовало опасности, что удастся «прельстить, если возможно, и избранных» (Матф. 24:24; Мар. 13:22). Но, коль скоро на опасность «прельщения» указывает само Евангелие, следует обратить внимание на следующие ключевые моменты.

Если смотреть на проблему человеческих «имён» с позиций того, что несёт в себе «имя» человека, то, имеется очень даже существенная разница между «живым» (христианским или не христианским, но человеческим) и «мёртвым» (цифровым или инвентарным) именем.

«Живое» имя несёт в себе некий образ, частицу замысла творца о человеке, как о свободной личности, созданной по его образу и подобию. Это верно, даже если речь идёт о нехристианских человеческих именах. Так нехристианское имя часто указывает на особенности характера какого-либо человека. Кроме того, нехристианское имя делает человека сопричастным конкретному народу, роду, колену. Эти фундаментальные понятия («кто от кого произошёл» и «кто с кем в родстве») сохраняют важность для человека даже после земной смерти, поскольку на Страшном Суде все будут судиться именно в рамках данной, заданной Богом, структуры. («…ибо Ты был заклан, и Кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени (Откр. 5:9)»)

«Живое» же христианское имя, полученное при крещении, вообще делает человека сопричастным живому Богочеловеческому Организму, которым по природе своей является Церковь Христова. (К этому же состоянию Живого Организма должно стремиться и земное Государство призванное составлять органическое единство с Церковью.)

В Новом Завете о важности христианского имени для спасения говорится так: «И поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца(Откр. 13:8)»; «И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное. (Откр. 20:15)»; «И в тот же час произошло великое землетрясение, и десятая часть города пала, и погибло при землетрясении семь тысяч имен человеческих; и прочие объяты были страхом и воздали славу Богу небесному. (Откр. 11:13)». Последняя цитата указывает на то, что сам человек и имя человеческое есть одно и тоже! Т.е. нечто живое! Мы уверенны, что Вы, как имяславец и как богослов, понимающий неразрывную взаимосвязь имени и его обладателя, согласитесь с этим.

Уникальное же цифровое имя человека (или «число имени его» (Откр. 13,17)) - «мёртво», потому что не несёт в себе «искры Божией». При произнесении десяти-двенадцатизначного номера никаких образов, кроме «концлагеря» и «склада бездушных товаров» не возникает. Инвентарный характер цифрового имени лишь подтверждает согласие его владельца ассоциироваться с бездушным «предметом», что, в конечном итоге и делает его «предметом» в электронной системе. Кроме того, сам по себе список инвентарных номеров (цифровых имён) в порядке возрастания (или по современному, «база данных»), нарушает установленный Богом принцип идентифицироваться по своему племени, роду и колену, что только усугубляет проблему возникновения многочисленных «Иванов, не помнящих родства». Государство, основанное на этих принципах обречено на духовную «мертвость». Оно может быть в лучшем случае бездушным «механизмом», а в худшем – машиной подавления. Но вряд ли в таком «механизме», где на уровне основного закона декларируется принцип отделения Церкви от Государства найдётся место для «жизни» и спасения православных.

Также, «число имени его» реально вводит человека в систему электронного концлагеря, обустраиваемого антихристианскими силами в мире. А концлагерь - это, в первую очередь, отсутствие свободы. А Апостол Павел учит нас «…но если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся. (1Кор. 7:21)» и «Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков. (1Кор. 7:23)».

Апостол Иоанн Богослов свидетельствует: «Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим и пред Ангелами Его. (Откр. 3:5)». Что означает то, что за сохранение имени в книге жизни ещё надо побороться, и, что по неким существенным причинам ранее вписанное в книгу жизни имя человека может быть оттуда и изглажено!

В связи с этим, как нам представляется, имеющему «живое» человеческое имя от Бога добровольно соглашаться на отождествление с «мертвым» цифровым именем от антихристианских сил не приемлемо. Не приемлемо, дабы «живое» имя «не изгладить из книги жизни».

Таким образом, богословская проблема «мёртвое цифровое имя вместо живого человеческого имени» налицо и требует серьёзного осмысления дабы со временем войти в число «победивших зверя и образ его, и начертание его и число имени его» (Откр. 15:2,3).

На основании вышесказанного полагаем, что делать вывод о том, что богословской проблемы здесь нет – рано.

В ответе на вопрос а) «допустимо ли для православного христианина добровольное принятие и использование: цифровых кодов (используемых вместо христианских имён, полученных при крещении); бумажных и электронных документов с этими кодами; штрих-кодов наносимых на тело человека (и содержащих антихристианскую символику); имплантируемых RFID-микрочипов и других устройств, использующих эти коды и нацеленных на развитие безналичной системы купли-продажи?» Вы ответили: «Поэтому на ваш вопрос «допустимо ли» приходится отвечать «допустимо» — в том смысле, что даже если это реально действия Антихриста, у нас нет в церковном праве оснований их запрещать. Но нужно действовать не запретами, а призывами к более осторожному отношению ко всему подобному».

Извините нас пожалуйста, может мы что-то не поняли, но таким Вашим ответом мы были крайне изумлены. Даже в МП нам не приходилось слышать таких богословских аргументов. Ибо «даже если это реально действия Антихриста», то есть действия, ведущие к вечной погибели человека в геенне огненной, а священнослужитель учит, что делать эти действия «допустимо», ссылаясь на то, что якобы «у нас нет в церковном праве оснований их запрещать», то таковая пастырская деятельность (бездеятельность) прямо ведет к вечному погублению паствы, но не к вечному спасению.

Полагаем, что в отношении «реальных действий Антихриста» говорить «допустимо» - в корне не верно, и противоречит Евангельскому Духу. Не поленимся ещё раз повторить следующие слова Апостола Павла: «Неужели вы не знаете, что, кому вы отдаете себя в рабы для послушания, того вы и рабы…» (Рим.6:16). Но рабство антихристу и работа антихристу есть запрещённое Евангелием действие, за которое от Бога предусмотрено наказание. И если речь идёт о «реальных действиях Антихриста», то бездействие пастырей, приводящее к переходу паствы в рабство антихристу, есть прямая работа сатане, за которую предусмотрено ввержение «в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков» (Откр. 20, 10). При ином же взгляде получается не «церковное право», но антихристова казуистика, ведущая к погибели паствы.

В своём ответе Вы засвидетельствовали, что «нужно действовать не запретами, а призывами к более осторожному отношению ко всему подобному». В связи с этим ответьте нам, пожалуйста, Владыка Григорий, на два важных практических вопроса:

г) Будете ли Вы впредь неизменно предупреждать свою паству (и приказывать то же делать клирикам Вашей юрисдикции) о признаваемой Вами апокалиптической опасности принятия и использования: универсальных личных кодов; бумажных и электронных документов с этими кодами; штрих-кодов наносимых на тело человека (и содержащих антихристианскую символику); имплантируемых RFID-микрочипов и других устройств, использующих эти коды и нацеленных на развитие безналичной системы купли-продажи?

д) Получили ли бы Вы добровольно сами, стали бы использовать, и, рекомендовали ли бы своим пресвитерам и прихожанам добровольно получать и пользоваться универсальной электронной картой (УЭК), выдача которой населению планируется после 1 января 2017 года?

Просим нас простить, Владыка Григорий, если мы были в чём-то резки. Мы искренне желаем не вражды, но долгожданного мира и согласия во Христе и Его Божественной Правде.

Спаси Вас Христос!

                                                                           22 сентября (5 октября) 2016 года

А.В. Стадник, П.В. Королёв

[1] Владыка Григорий, Вы нам пишете: «Царь Николай II, пусть и непоследовательно, но защищал именно имяславие, и уже совершенно точно, что он не был имяборцем». Однако имяславцы это те, кто исповедует православную святоотеческую веру во Имя Божие, отчего это те, кто с 1913 года не принимал и до селе не приемлют еретического богохульного синодального послания, выпущенного по определению Святейшего Синода № 4183 от 16-17 мая 1913 года и объявляющего Имя Божие «тварью». Однако Император Николай II НИЧЕГО не предпринял для того, чтобы упразднить в Российской Церкви имяборчество. В соответствии со ст. 64 Свода Основных Государственных Законов Российской Империи «Император, яко Христианский Государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей [православной] веры, и блюститель правоверия и всякого в Церкви святой благочиния». Обладая таковыми полномочиями и имея в Синоде своего представителя – Обер-Прокурора, Император Николай II, НИЧЕГО не сделал для того, чтобы богохульное синодальное послание не имело силы в Российской Православной Церкви. А послабление гонений имяславцев, что Царь Николай II повелел сделать Синоду в приказном порядке 15 апреля 1914 года через Обер-Прокурора Саблера, отнюдь не касалось защиты и утверждения самой веры в похуленное синодальным посланием Имя Божие. Приказ Царя прекратить гонения на имяславцев хронологически последовал после того, как погром афонских иноков (несколько из которых были убиты), произведенный царскими солдатами, получил широкую огласку в российском обществе и в печатных изданиях, которые практически все осудили это злодеяние. И, главное, афонский погром стал обсуждался в Государственной Думе именно с правовой точки зрения, ибо таковое деяние Императорского правительства в действительности было нарушением выпущенного Императором Манифеста от 17 октября 1905 года, которым было определено «Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов». Поэтому с этими обстоятельствами Царь не считаться уже не мог, и вынужден был принять меры по показанию своего благоволения к незаконно пострадавшим подданным. В виду этих фактов с натяжкой можно говорить о некоторой защите Царем иноков-имяславцев, но отнюдь не самого имяславия. Ибо где его защита именно имяславия, если ГОСУДАРЬ ПОДДЕРЖАЛ И ОСТАВИЛ В СИЛЕ ИМЯБОРЧЕСТВО действующим и доселе не отмененным богохульным синодальным посланием, при нём принятым и им отнюдь не возбраненным? И, наверное, не простое совпадение что злодейскому богопротивному убиению Государя Николая II попущено было совершиться ровно день в день (глубоким вечером) по прошествии 5-и лет после погрома и убийства афонских иноков, исповедующих Божество Имени Божия.

[2] Преподобный Иосиф Волоцкий. Просветитель. М., 1993. С. 23.

 

Ответы на вопросы этой статьи можно прочитать в публикации Путь истины. Часть вторая